Наверх
Для чего создали Alphabet
Новая корпоративная структура, учрежденная Google, должна привлечь более широкий круг инвесторов. А еще реструктуризация может естественным образом «рассортировать» акционеров на тех, кто будет вкладываться в рискованные проекты, и тех, кто предпочитает устоявшийся доходный бизнес.
0
Если разбить название новой холдинговой компании Google на две части — Alpha и bet, — будет проще разъяснить смысл новой структуры, которую аналитик JP Morgan Даг Энмут в своем докладе охарактеризовал ее как «элегантную схему, позволяющую осуществлять долгосрочные футуристические инициативы, параллельно делая более прозрачным основной бизнес и избавляя его руководство от необходимости отвлекаться на побочные проекты».
Alpha на языке инвесторов означает окупаемость выше нормы, написал Ларри Пейдж в посте на abc.xyz, сайте новой холдинговой структуры, в которой он получил пост генерального директора. А bet (англ. «пари», «ставка») — это долгосрочные начинания, великие замыслы Google, которые кое-кто называет moonshot («несбыточные», «утопичные»), — проекты в области самоуправляемых автомобилей, биологических наук, домашней автоматизации и роботов.
«Альфа»-направления бизнеса новой компании — поиск, картография и YouTube — по-прежнему останутся под эгидой Google, генеральным директором которой назначен Сундар Пичаи. Начиная с четвертого квартала этого года отчеты о деятельности Google и венчурных сегментов будут публиковаться отдельно друг от друга.
Как отметил Пейдж, в Google накопили богатый опыт запуска проектов, которые теперь используются миллиардами людей, — Google Maps, YouTube, Android и т. п. Похоже, что Alphabet — это новая модель управления инновациями, инкубатор по превращению новых начинаний в крупномасштабный бизнес.
Локализация «фантомных» инвестиций
Легко представить себе энтузиазм Пейджа и сооснователя Google Сергея Брина по поводу многочисленных проектов-утопий, которые зрели в прежней Google. Но крупные инвесторы, очевидно, видели в них скорее убыточное бремя, отвлекающее от основного бизнеса, в который они вложили свои средства. Для распорядителей фондов, чей круг интересов ограничен ростом квартальной выручки, вряд ли выглядят ценными проекты вроде автомобилей-беспилотников. Ведь чтобы вывести их на рынок, превратив в новый источник дохода, могут потребоваться крупные бесприбыльные инвестиции на протяжении пяти или более лет.
Одновременно радовать крупных акционеров доходами и делать ставки на новые проекты, чтобы нащупывать новые области роста, — сложно. По словам Пейджа, цена комфорта — довольствоваться лишь перспективой инкрементального роста. Описывая дилемму, Пейдж добавляет: «Чтобы сохранять достойное место в технологической индустрии, где новые области взрывного роста рождаются благодаря революционным идеям, необходимо держаться чуть поодаль от зоны комфорта».
Профессор экономики Стэнфордского университета Николас Блум объясняет, как Alphabet будет обеспечивать комфорт инвесторам: «У новой структуры есть два преимущества. Первое — это сфокусированность обзора: благодаря размежеванию основной поисковый бизнес лучше просматривается в отдельности от отвлекающих ‘утопичных’ проектов. Второе — контроль над последними, ведь когда они являются отдельными предприятиями, их гораздо сложнее финансировать скрытно. Распорядители инвестфондов нервничали из-за того, что Google тратит деньги поискового бизнеса на непонятные начинания, а модель Alphabet уже не позволит этого. В Google ограничили объемы средств, которые Пейдж и Брин могут тратить на финансирование своих космических замыслов, и это не может не нравиться фондовому рынку».
Хорошие заборы — хорошие соседи
В предыдущем квартале и на протяжении всей истории Google больше 90% доходов ей приносила поисковая реклама и популярные онлайн-ресурсы вроде Google Play и YouTube.
В докладе, посвященном новой структуре Google, аналитик компании Nomura Энтони Диклементе подчеркивает, что увеличение прозрачности будет способствовать росту доходов акционеров: «Инвесторы давно требовали точной отчетности о тенденциях и рентабельности основного бизнеса отдельно от инвестиций в более сомнительные проекты вроде Google Fiber, Project X и Calico. По новой схеме операционные затраты на долгосрочные инициативы будут исключены из отчетов Google, благодаря чему инвесторы получат более четкую картину результативности основного бизнеса».
Диклементе подчеркивает, что теперь акционеры смогут подсчитывать прибыли и выручку главного бизнеса Google без груза инвестиций в «утопии». А потенциальные области роста теперь можно будет оценивать, точно зная объемы вложений Alphabet в инкубацию.
«Возможно, самое интересное — то, чего мы еще не знаем об Alphabet, — говорит профессор Гарвардской школы бизнеса Томас Эйзенманн. — Alphabet могла бы финансировать проекты-утопии, продавая ценные бумаги — целевые или незарегистрированные на бирже акции, не дающие их обладателям права владеть чем-либо кроме перспективных направлений или сегментов, на которые не расходуется ничего из 68 млрд долл., находящихся на балансе Alphabet. Долгосрочные планы руководства относительно этих проектов также можно защитить, предлагая новым инвесторам акции с пропорционально меньшим числом голосов на каждую, как это было при первичном размещении акций Google. Напомню, что тогда новые инвесторы в Google получали по одному голосу на обыкновенную акцию, в то время как у основателей и венчурных инвесторов было по десяти голосов на акцию, что позволило прежним акционерам сохранить контроль. Если подобная новая структура капитала будет принята, инвесторы автоматически ‘рассортируются’ на тех, кто вкладывается в риск, и тех, кто предпочитает гарантированный, хотя и более скромный доход».
Если проекты-утопии будут иметь доступ к внешним капиталам по схеме, описанной Эйзенманном, у них будет больше шансов стать быстрорастущими бизнесами по образу YouTube, Google Maps и Android, не вызывая недовольства крупных акционеров. И если все пройдет хорошо, кто-то с Уолл-Стрит, возможно, начнет ценить Alphabet не столько за выручку и прибыли, сколько за способность превращать замыслы в крупные предприятия, — именно за это ценят практически бесприбыльную Amazon и убыточную Tesla.
